Жанр:POV, OOC, Romanсе Рейтинг: R Пейринг:КВМ Дисклеймер
Глава 1. Плюшевая мечта.
Когда мне было десять лет, я просто влюбилась в один аргентинский сериал. К слову сказать, его обожали, наверное, полмира подростков. В одной из серий главный герой преподносит подарок своей любимой, огромного плюшевого мишку. Белоснежное, мягкое чудо с алой, шелковой лентой на шейке. В тот день я смотрела на экран и мечтала. Мечтала, что когда-нибудь и мой принц появится вот так, с таким же плюшевым счастьем в руках.
И сегодня моя мечта сбылась. Правда, наполовину. В школе у нас с девчонками есть своя рок-группа. Мы довольно-таки известные, в своем районе. Сфера нашей деятельности заключается в основном в участие во всяких школьных мероприятий. Чем мы собственно сегодня и занимались. Когда, в финале нашего выступления, зал разразился аплодисментами, на сцене неожиданно появился мой друг Игорь Гуцулов. В руках он держал то самое чудо из моего детства: белое, пушистое с ярко-красной полоской на мягкой шее. Да…Не принц! Но все же…
Медленно, наслаждаясь каждой секундой жизни, я брела по запорошенной снегом аллее. Мягкие хлопья снежинок, кружащиеся в воздухе, ласково щекотали нос, отчего я морщила его и еще теснее прижимала к себе пушистую мечту. Я улыбалась. Только на самом деле хотелось хохотать! Громко! Что есть силы! Подняв лицо к небу, я невольно зажмурилась от яркого солнца.
Он появился из неоткуда. Будто матерелизовался из воздуха. Чтобы вот так, без разрешения ворваться в момент моей безмятежной радости. Черный свитер, серое, строгое пальто и скучный шарф, небрежно обмотанный вокруг горла. Но основное внимание приковывало к себе лицо: смуглое с волевым подбородком и маленькими паутинками морщинок. Наверное, раньше он много смеялся. Раньше, а сейчас…Некогда ярко синие глаза, сейчас смотрели на мир затухающими угольками. У меня сложилось впечатление, будто их синеву посыпали пеплом. Непременно захотелось дунуть и рассеять туман тоски в их глубине.
-Привет! – улыбнулась я, чуть склонив голову на бок. Он ничего не ответил, лишь рассеяно кивнул, но не двинулся дальше. Внимательно вглядываясь в мое лицо, он едва заметно улыбнулся. Совсем чуть-чуть, лишь уголками губ. А мне вдруг захотелось сделать так, чтобы снова увидеть эту улыбку. - Тебе одиноко? - Я могла бы и не спрашивать. И так знала ответ. Он снова кивнул, отводя глаза в сторону. Пару секунд я скользила взглядом по заснеженным следам на дорожки. Потом подняла на него глаза и улыбнулась. Я попыталась вложить в свою улыбку всю нежность, которая окружала меня весь сегодняшний день, окуная с головой. – Возьми! – Он удивленно посмотрел на меня, потом на протянутый подарок. И, покачав головой, сделал шаг назад, снова спрятав глаза. – Пожалуйста, возьми! Он для удачи! – На короткое мгновение синие омуты вспыхнули неведомым для меня блеском и тут же потухли, словно от резкого порыва ветра, в тот момент проскользнувшего между нами. Он поежился, вздохнул и заглянул в мои глаза. Потом протянул руку и забрал мою белоснежную мечту. Он держал нежное облачко плюша так, будто боялся сломать – бережно, даже невесомо. – Можно я буду навещать его? – Он задумался. Между бровями появилась глубокая складка. Мои пальцы защекотало желание, во что бы то ни стало разгладить ее, но я лишь посильнее сжала кулак. Вглядываясь в такое загадочное лицо, я пыталась угадать его мысли. Он опустил руку в карман пальто и извлек на свет небольшой, бумажный прямоугольничек. Протянув его мне, он поудобней прижал к себе мягкое чудо и пошагал дальше по алее. Я пробежала глазами по тексту визитки:
«Степнов Виктор Михайлович. Актер. » - Дальше шел его адрес и телефон. Улыбка снова щекотнула мои губы. – Актёр! – Он обернулся. – До встречи!
Глава 2. Разбитые надежды.
К сожалению, в наших жизнях все решают деньги. Все продается и все покупается. Чувства. Эмоции. Мысли. Если из твоего кармана торчит пачка хрустящих зеленых бумажек, то все двери открыты только для тебя. Но вот если твой капитал ограничивается 500 рублями и парочкой звенящих монет в кошельке – ты никто.
В тот день мне снова отказали. Роль была и вправду стоящая: богатый мужчина, с руками по локоть в крови, меняет свою жизнь на 180 градусов при встрече с НЕЙ. Вместо меня взяли 22-летнего пацаненка. Наверное, сейчас кажется, что я просто бешусь на пустом месте от бессилия и тупой зависти. Просто я неудавшийся актер, поэтому в пролете? Нет, я знаю, что это не так. Только доказывать ничего не буду. Меня учили лучшие, но только в их времена деньги еще не имели такую власть. А этот парнишка – сын спонсора проекта. Я полагаю, объяснения излишни? Как же дико, уже в который раз ощущать, что ты бессилен перед этим миром. Что то, чему ты посветил всю жизнь, просто не котируется. Что делать дальше? Не знаю! После того, как моя надежда очередной раз разбилась, оставляя за собой лишь горький осадок неудачи. Я сдался! Да! Вот так просто опустил руки! Я больше не вижу смысла в том, о чем мечтал. Пойти работать каким-нибудь охранником, благо формы мне позволяют, запихнув свои чувства подальше – вот она реальность.
«Напиться!» - нет это не выход из бесконечного лабиринта проблем. От этого ни на толику не станет легче. Просто это какая-то странная иллюзия счастья, забытья. Заливаешь то, что на утро лишь вспыхнет с новой силой. Неизбежность – наверное, самое страшное слово на свете.
Быстро, словно стараясь сбежать от этого не понятно чему радующемуся миру, освещенному холодным громоздким солнцем, я несся по заваленной липким снегом аллее. Крепко сжимая под пальто стеклянную посудину, наполненную горячительной жидкостью, будто это была моя последняя надежда.
Как она появилась передо мной? Будто яркая вспышка, отразилась от снега. Чтобы вот так, без спроса ворваться в мое уединение, на миг, осветив, какие-то ранее не ведомые мне уголки собственного сознания. Огромные белые кеды, голубые, даже небесные джинсы, болтающиеся «мотней» в районе коленок, синяя куртка с причудливыми узорами, смешная шапка-ушанка, чуть сбитая набекрень и белоснежная мягкая игрушка в тонких руках. Но я никак не мог оторвать взгляд от ее лица: нежная, будто светящаяся изнутри персиковая кожа, алые лепестки чуть влажных, приоткрытых губ и глаза… Зеленые огоньки со смеющимися в них серыми брызгами, дарящие ощущение какого-то безмятежного, детского счастья.
-Привет! – Я растерялся и лишь рассеяно кивнул. Прекрасное видение ожило и сейчас улыбалось, чуть наклонив голову. Ее голос. Словно шепот - низкий, хрипловатый, такой необычный, как вся она. Маленькая снежинка легко царапнула нежный носик, отчего она сразу смешно сморщила его. Я улыбнулся. По-другому не получилось бы. - Тебе одиноко? – Она не спрашивала, а утверждала. Я снова лишь кивнул, ощущая что готов рассказать все, но только ей одной. Она отвела глаза и закусив в раздумьях, неведомых мне, губу, ласкала взглядом, кружащиеся над асфальтом снежинки. Потом подняла на меня глаза, светящиеся озорным блеском и улыбнулась, освещая все вокруг. - Возьми! – Я опешил, глядя на протянутую мне игрушку, которую еще минуту назад с таким трепетом прижимала к себе девчушка. Я знаю, что такое «без радости», поэтому не могу дать повод узнать это ей. Отрицательно качнув головой, я шагнул назад. Какое-то наваждение охватывало меня с каждым мгновением. Боялся смотреть ей в глаза, они будто сканировали меня всего. - Пожалуйста, возьми! Он для удачи! – Откуда? Откуда знает? Ведьма? Нимфа? Ангел? Подарок судьбы, потерявшему надежду? Стало не по себе, я поежился. Потом осторожно взял из трепетных рук комок мягкого плюша. Держал осторожно, боялся, что видение растворится вместе с игрушкой. - Можно я буду навещать его? – Чего она хочет? Зачем? Не придет, просто жалко! Таких, как я, всегда жалко! Словно побитую дворняжку, ковыляющую по грязным лужам. Только смысла нет в этом чувстве. Жалость – всего лишь пшик. Я опустил руку в карман и протянул ей визитку. Зачем? Оставлю без ответа. Какая-то сила толкнула меня вперед и я обогнув «лучик» пошел вперед. Вернее назад. Назад в свою никчемную, пустую темную сущность. Чтобы ни в коем случае не запятнать ее свет. Белый плюш, предавал тепло. От ощущения стеклянной посуды под пальто стало противно и я, не задумываясь кинул бутылку в сугроб. – Актер! – Господи, ее слова звучали лучше, чем тысяча признаний общественности. Я обернулся. – До встречи! – Врет. Но все равно спасибо!
Глава 3. В царстве теней.
За и против. Знаете, бывает такое дурацкое ощущение: знаешь, что нельзя и глупо, но так хочется, прямо до коликов в пальцах. Сердце отбивает нервную дрожь где-то в районе горла, в предвкушении чего-то нового, неизвестного и даже опасного. А ты изо всех сил пытаешься сдержать дыхание, рвущееся наружу глупым смехом, закусив губу. Нервно поглядывая на телефон, пытаясь сосредоточится на ДНК, мысли все равно уносятся куда-то далеко. Туда где витают воспоминания о нем – воплощенном одиночестве.
Сказать, что я что-то твердо для себя решила на тот момент? Пожалуй, нет! Просто. Все в жизни просто, если не придумывать себе самому проблемы. Подпитывая их при этом моральными устоями общества. Иногда, самые нужные и правильные поступки в этой жизни банально разбиваются о череду ненужных вопросов: Зачем? Почему? А правильно ли? А стоит ли? И вот начинаются вечные копания в себе, в то время как медленно, но верно, ускользает драгоценное время! А как же по-другому? По-другому же нельзя, ведь всегда нужно серьезно подумать! Нас же так учили? Какой же все это, в сущности, бред! Серьезность? Улыбайтесь, господа! Ведь большинство самых отъявленных глупостей на этой планете совершается именно с серьезным лицом! Так зачем все усложнять? Для себя я все решила обыкновенно. Идти прямо к нему. Дома? Значит так надо! Нет? Ну, не судьба! В конце концов, в моем возрасте нужно совершать хоть какие-то глупости? Идеальность всегда подозрительна!
Наверное, люди всегда окружают себя себеподобным. Его улица, его дом, подъезд с обшарпанными стенами и даже входная дверь – все серое, безжизненное, мертвое. Звонок. Бр-р. Видимо так звенит пустота. Ну, вот что и требовалось доказать. Если бы не пошла, то мучилась бы вопросом: «А что бы было, если…» А теперь спокойно, улыбнувшись, отправлюсь домой: «Ничего бы не было!» Протертая дверь, жалостно скрипнув, отварилась. Он стоял на пороге, прищурившись, смотря мне в лицо. Вспоминает. В нос ударил неприятный, проедающий запах. Синие глаза затягивала пелена. Он пьян! Наверное, надо было уйти, но что-то не пускало меня! Что? Любопытство? Глупость? Жалость?
-Привет, Актер! – Пелена, застилающая глаза вмиг рассеялась. Он пару раз моргнул и опустил глаза, делая шаг внутрь темной квартиры.
-Зачем ты пришла? – Не вопрос – мольба! Впервые его глаза кричали! А я? Я была рада, что пробудила в них хоть толику жизни. Я шагнула ему на встречу.
-Навестить… - Какое-то странное чувство промелькнуло в его взгляде и снова потухло. Он сделал еще один шаг назад и кивнул куда-то в сторону. Я повернула голову и застыла как завороженная. Темная, как будто ночь, комната, кричала об одиночестве. Яркие солнечные лучи разбивались о тяжелые, плотно задернутые шторы, создавая лишь, бродящие по всей комнате, тени. Подземелье. Зазеркалье. Гробница. И посреди этого душного, холодного мирка – мое плюшевое чудо, озаряющее собой все вокруг. Яркая, красная ленточка – единственное напоминание о едва теплящейся жизни этой квартиры. Я подошла к облаку плюша и нежно провела по мягкой макушке. – Ты как? Подружился? – Я обернулась и посмотрела на него. Он стоял, облокотившись на дверной косяк, внимательно разглядывая меня. И снова новое чувство в его взгляде? Нежность? Трепетность? Алкоголь? - Почему так темно?
-Я так привык!- Он пожал плечами. Резкий тон. Чего так разозлился?
-Но ведь это не правильно! Смотри, как красиво! Ведь это жизнь!- Я подошла к окну и с силой раздвинула тяжелые шторы. Томящиеся в неволе лучи, потоком хлынули в комнату, играя с взметнувшимися пылинками, сверкающими в воздушном танце.
-Закрой! – Болезненный рык с нотками отчаяния, словно раскат грома, прорезал тишину. Он подлетел к окну, задернул его, и больно ухватил меня за руку, повыше локтя. Теперь я видела его чувства, понимала их: боль, безумие, бессилие. – Зачем? Зачем ты пришла?! Что ты хочешь?! – Я испугалась. В первый раз в жизни, действительно, испугалась. Выдернув руку, я бросилась к выходу, каждой клеточкой тела ощущая его стон: «Зачем?!». Выскользнув на лестничную клетку, я спустилась на этаж ниже и, прислонившись лбом к холодному стеклу, пыталась привести в порядок шумное, сбивчивое дыхание. Мгновение звенящей тишины, нарушаемое ударами сердца, отдающими в сознание. И ту я почувствовала жар его тело. Он грудью прижался к моей спине, расставив руки по бокам подоконника.
-Прости… - Скорее почувствовала, чем услышала. Горячий шепот на выдохе обжег шею. Я кивнула, боясь вздохнуть. Глаза лихорадочно бегали по оживленному двору за стеклом. – Ты больше не придешь?
-Почему так? – Вместо ответа. Он понял. Я чувствовала.
-Я расскажу, если хочешь! Только приди! – Он отстранился, заставляя внезапный холод скользнуть по моей спине. – Я буду ждать! – Я обернулась на него. Отвел глаза. Два шага от него. Два шага в жизнь. Его тяжелый вздох смирения.
-Приду!
Глава 4. Подари мне крылья.
Новое утро. Прежняя головная боль. И та сказка, которая вчера на несколько мгновений перевернула мое существование, кажется обычным сном. Стены пуще прежнего давят на виски. Открыл глаза, и в который раз пожалел об этом. Мир, к сожалению, не способен измениться или разрушиться за одну ночь, по щелчку пальцев. Плюшевый медведь. Вчера он казался светлым, ярким пятном, пробившемся в мою жизнь. Сегодня он лишь напоминание о том, чего лишен я: о радости, о свете, о любви. И снова бутылка – как мнимое спасение. Стакан за стаканом я вливаю в себя эту глупую иллюзию. Густой туман медленно расплывается по всему организму, успокаивая, что-то кричащее сердце. Только вот ком в горле, никак не хочет исчезать. Кусок плюша, будто пожирает меня пуговками глаз, заставляя меня ощущать себя нашкодившим ребенком, под пристальным взглядом родителей. Тупое чувство, что все не таки неправильно превращается в головную боль. Удар в стену. Еще один. Легче? Да, кого я обманываю…
Трель, режущего слух, звонка разорвала мое одиночество. Кто это? Соседка – слишком громкие удары в тонкую перегородку между квартир. Сердце, помимо воли, забарабанило с новой силой. Странно…Задержав дыхание, я распахнул дверь, пытаясь абстрагироваться от, ожидаемых мной, визгов старушки-соседки.
ОНА! Сердце подпрыгнуло в горло и, вернувшись обратно, замерло. Прищур зеленых глаз, гладящих мое лицо. Легкое движение аккуратненьким носиком, и мне стало стыдно. Я пьян! И она это поняла. Беги, дурочка, беги скорей!
-Привет, Актер! – Снова этот шепот, растворяется, всасывается в кровь, забирая с собой все обиды, боли и вообще чувства, оставляя за собой лишь этот маленький клочок земли, которого касаются наши ноги и огонь ее зеленых изумрудов, согревающих искалеченную душу.
-Зачем ты пришла? – Уходи, пожалуйста! Малышка, что же ты творишь? Ужасное ощущение, будто я своими измазанными грязью лапищами пачкаю солнце. Ее шаг на встречу ко мне. Не надо!
-Навестить… - Надежда! Наверное, именно она сейчас полоснула мое сердце. Заставив вновь забиться этот кусок, заледенелого мрамора. «Можно я буду навещать его?» Ах, да! Дурак! Мишка! Конечно же ее мишка! Я кивнул в сторону игрушки. Она сделала новый шаг и замерла. Яркие зеленые огоньки пробежались по темнице, в которую превратилась моя квартира, полностью отражая состояние моей души. Еще несколько плавных, тихих шажков и ее тонкая ручка нежно опустилась на плюшевую голову. Я облокотился на косяк, не представляя возможности, отвести взгляда, от завораживающий картины. - Ты как? Подружился? – И вот она снова прожигает меня взглядом. Такая странная. Такая маленькая. Такая…красивая? - Почему так темно? – Господи, ну зачем? Зачем ты лезешь во все это? Беги скорее, пока не поздно!
-Я так привык! – Огрызнулся. Чтобы напугать, чтобы уберечь. Чтобы ушла.
-Но ведь это не правильно! Смотри, как красиво! Ведь это жизнь!- Она подошла к окну и раздернула шторы. Невыносимые, яркие лучи хлынули в мою душу. Больно уколов сердце, новыми обрывками чувств.
-Закрой! – Забытые эмоции лавиной рванулись наружу. Контроль над собой пропал. Страх в ее глазах принес давно забытую злость, злость на себя. Схватил ее за руку. - Зачем? Зачем ты пришла?! Что ты хочешь?! – Уходи, маленькая, уходи! Какой-то, совсем животный, страх в ее глазах. Что же я творю? Чудовище! Вырвалась и словно кошка юркнула из квартиры. – Зачем? – Стон отчаяния. Зачем приходила? Лишь опять напоминала о моей никчемности, ненужности. Только, вот, в и без того пустое сердце, теперь добавилась новая, терзающая боль, ворвавшаяся в него потоком ветра, оставшемся после нее. Больше не хочу, не могу, не знаю, как дальше БЕЗ НЕЕ?! В миг, одумавшись, я рванулся за ней. Шаг к ней. Шаг к жизни. Она стояла, тяжело дыша, прислонившись лбом к холодному стеклу. Хрупкое счастье. Лишь бы не исчезло. Я прислонился грудью к теплому чуду, и вдохнул запах ее золотых волос. Так пахнет солнце. Знаете, этот запах бывает только в детстве: когда в первый день долгожданных, летних каникул с утра выбегаете на улицу, вдыхая полный грудью летний воздух. Воздух свободы, воздух тепла и света. Так же пахло от нее. Никогда! Я больше не смогу без нее. – Прости… - Она напряглась, почти не дыша. Но теснее прижалась к моей груди. По телу разлилось тепло.
-Почему так? – Конечно, я понял ее. Почему я такой? Почему я так живу? Почему не хочу все изменить! Хочу! Девочка, теперь хочу!
-Я расскажу, если хочешь! Только приди! – Отпустить! Свобода – вот ее стихия! И если вернется, то сделает меня самым счастливым. Только все напрасно… Молчит, сжигая последнюю надежду. Я отошел, отведя глаза. Все так, как должно быть. С каждым ее шагом затухало солнце, ее солнце.
-Я приду! – Мечта?! Сон?! Нереально…
Глава 5. Свет и тьма.
Я пришла на следующий день. Очень хотела увидеть его. Просто в какой-то миг почувствовала, что все изменится. Я изменю. Самоуверенная? Может и так! Он распахнул дверь сразу, едва моя рука коснулась звонка. Ждал? Неужели, правда, ждал?!
-Привет! – Немного неуверенный голос, а у меня коленки подкосились. Что-то новое во взгляде, какой-то огонек, пробивающийся сквозь пелену тумана.
-Привет, Актер! – Я улыбнулась, а он тут же схватил мои ладони и потянул за собой в комнату. Не отрывая взгляд от моего лица. Он усадил меня на диван, а рядом устроил мое плюшевое чудо. Посмотрел на нас и, широко улыбнувшись, трясущимися руками раздернул шторы. Я ахнула. Он опустился передо мной на колени и снова завладел моими руками. Начал говорить. Я узнала все: его жизнь, его радости, его горести и проблемы. Наверное, в те мгновения все поменялось. Какая-то невидимая заслонка рухнула между нами, впуская в душу каждого из нас новые, неизведанные чувства.
С того дня я стала приходить каждый день. Он сажал меня на диван, а я говорила. Трещала без умолку: про группу, про школу, про девчонок и про все! Просто потому что хорошо! Просто. Чтобы видеть его глаза, сияющие чувствами. А он улыбался, сжимая мои ладони в своих, заставляя волнам тепла разливаться по всему моему телу. Хотелось жмуриться и мурлыкать, как котенку.
В тот день я неслась к нему со всех ног. Еле смогла досидеть до конца уроков. На Леркины расспросы, лишь загадочно улыбалась, сжимая в кармане тетрадный листочек. Вчера я написала песню. Просто прибежала домой, схватила карандаш и записала все, что чувствовала. Музыка родилась сама, будто ее ритм отбивало мое сердце. Хотелось обнять весь мир! Почему? Какая разница?! Просто: Лети за мной, лети!
Дверь в его квартиру была открыта нараспашку. Может, сквозняк? Я осторожно зашла в квартиру, тихонько притворив за собой дверь. В нос ударил запах алкоголя, табака и безумной горечи. Мне стало не по себе. Холод вновь властвовал здесь. Крадучись, я заглянула в комнату.
Он сидел на полу, сложив руки на диване и опустив на них голову. Волосы, растрепанными клоками торчали в разные стороны, спина напряжена, широкие плечи сотрясала мелкая дрожь. Опять! Сегодня он снова ходил на кастинг. Он был уверен, что теперь ему повезет. Поцеловал мою ладонь, сказал на счастье. И снова отказ! Сорвался! Сломался! Завял! Я подошла вплотную к нему, легонько прикоснулась к плечу. Хотелось впитать хоть капельку его скорби, чтобы опять увидеть лучики в синих омутах глаз. Он дернулся и поднял голову. Глаза блестели, но в этот раз от слез.
-Зачем? – прошептала я, проведя рукой по смятым, смоляным кучеряшкам. Он поморщился, словно от удара. Прижался к моим ногам, обвив их руками, и стал беспорядочно осыпать их поцелуями.
-Прости меня, маленькая! Я не могу! Я не достоин! Брось меня! Я никто! Я не смог! – Шепот сбивался на хрип, а по моим щекам текли слезы. Что ты говоришь? Это я не могу! Хочу помочь, но не могу! Я опустилась на колени, глядя в его мокрые глаза. – Ну, что же ты, малыш! Не плачь, прошу тебя! – Взяв мое лицо в ладони он стал осыпать мое лицо мелкими поцелуями, собирая с кожи капельки слез. А мне больше не надо было ничего. Только его губы. Его руки. Его тепло. Я влюбилась! Вот так вот просто – влюбилась! Он нашел мои губы и стал нежно ласкать их своими. А я уже знала, что делать дальше. Лети за мной, лети! И ты узнаешь…
Глава 6.Нежность
Я ждал. Ждал так, как никогда и никого в жизни. Сердце рвалось в груди, чтобы вырваться и упорхнуть к ней. Из-за его биения дышать становилось невыносимо. Шаг. Удар. Шаг. Удар. Где-то внутри меня затаился смех, щекочущий нервы. Я ощущал себя ребенком, в ожидании новогоднего подарка. А как иначе? Она подарок от кого-то свыше! Последняя надежда на светлое счастье! Кто бы ты ни был, СПАСИБО!
Я будто почувствовал ее. По телу разлилось невообразимое тепло, пульс зашкалил, и какая-то неведомая сила подтолкнула меня к двери. Она! Водопад чувств в ее глазах: удивление, осознание и… радость?
-Привет! – Не верил. Не верил, что это правда! Неужели, со мной еще не покончено? И есть шанс снова жить?!
-Привет, Актер! – Эта улыбка! Я готов умереть, лишь бы она всегда стояла перед моим взором. Я схватил ее прохладные, с улицы, ладошки и повел за собой. Не мог оторвать взгляда, какие-то новые эмоции поселились в зеленых озерцах. Какие? Я усадил ее на диван, и рядом усадил ее игрушку. Сейчас, все чудеса, имеющиеся в моей жизни, были вместе, передо мной. Нет! Не так! Не правильно! Не для нее. Я отбежал к окну и распахнул тяжелые шторы. Солнечный свет мерк, в сиянии ее глаз. Я опустился на колени, взяв ее ручки. Боялся! Да, больше всего на свете боялся, что исчезнет. Растает, как сигаретный смог на ветру. Начал говорить обо всем. Хотел, чтобы знала все! В тот день я отдал ей всего себя. И она приняла, я знаю…
Она приходила каждый день. Господи. Я поверил в сказки! Она. Как будто не из этого мира. Грязного, продажного, скучного мирка. Не такая! Слишком другая. Девчонка, которая смеялась и морщилась, когда солнечный блик, упавший с окна, щекотал ее носик и прыгал по щечкам. Другая! Когда нежный ветер игриво запутывался в светлых прядках волос – вертела головой, подставляя лицо под его поцелуи. Я уже не представлял, как жил раньше. Без нее. Ее голоса. Она рассказывала о себе, о школе, о подружках и их совместной группе. А я просто улыбался, держа ее ладошки. Грелся на волнах безмятежного счастья, которое она дарила. В день перед кастингом я вдруг почувствовал, что теперь все изменится. Только потому, что с ней рядом. Ведь она меняла все. Жизнь. Чувства. Меня! Я уже не чувствовал той грязи, которая окутывала меня до встречи с ней. Поцеловав ее нежную ладошку, я улыбнулся, увидев ее растерянный взгляд. «На счастье!». Она улыбнулась в ответ, потрепала меня по волосам и ушла.
-Извините, вы нам не подходите! – Одна фраза. Иногда этого хватает, чтобы расколоть то, во что хотелось верить.
-Но почему? – К чему этот вопрос? Добейте окончательно, чего уж тут.
-Виктор, понимаете, это серьезный проект. На него возлагаются огромные надежды и крупные деньги. Поэтому зритель жаждет видеть Актеров, понимаете? А не Вас! Кто Вы такой? Мимопроходящий? Вас не знают! Вас не желают! Вы не нужны! – А я улыбался. Ведь быть вежливыми даже с теми, кто глубоко противен, теперь норма для нашей жизни! Да нет, даже не норма, а правило выживания! Все просто. Я, как и прежде, НИКТО! Не нужный, забытый, ничтожный обрывок этого мира. Ошибка, наверное. И снова лишь пустота, сжигающая изнутри. И снова попытка забыться. Алкоголь, заливающий душу и табак, наполняющий разум.
Что же я наделал. Снова в грязи. Снова испачкаю ее. Нельзя! Пусть не придет. Больше никогда! Пусть она горит для кого-то еще, для достойного! А не меркнет от моей же грязи, ради меня. Тихие шаги – сон? Горячий разряд, и нежные пальчики на моем плече. Я поднял глаза, заглядывая в зеленые омуты. Растерянная. Испуганная. А я все больше ненавижу себя!
-Зачем? – Мы понимали друг друга, наверное, даже без слов. Нежное прикосновение, а я почувствовал будто ангел коснулся крылом. Я кинулся к ее ногам. Она забирала мою боль, словно пила ее из меня. Я принялся осыпать поцелуями ее ноги. Больше не знал как, как благодарить? Зачем слова?
--Прости меня, маленькая! Я не могу! Я не достоин! Брось меня! Я никто! Я не смог! – От переизбытка эмоций начал хрипеть. Только не уходи! Уйди! Я больше не могу. Она плакала! Я скотина, заставил ее плакать! Не достоин! Я жить не достоин! Она опустилась на колени, перехватывая мои руки. - Ну, что же ты, малыш! Не плачь, прошу тебя! – Поддавшись порыву, я обхватил ее личико ладонями и принялся осыпать его поцелуями,. Собирал каждую слезинку, пытаясь выпить до дна, чтобы ее глаза, больше никогда не вспоминали о них. В какой-то миг она начала улыбаться, теснее прижимаясь ко мне. Наши губы встретились и … я пропал! Я больше не умел жить без нее.
Глава 7 Любовь и боль
Мой дедушка, Петр Никанорович, знаменитый в России писатель-фантаст. По его роман было снято уже четыре фильма, и в данный момент готовился к съемкам пятый. Я была намеренна хоть на коленях ползать за дедом, лишь бы он взял на роль моего Актера.
-Елена! Я не понимаю, что может связывать тебя и этого взрослого мужчину?! – А я не знала, что ответить! Как можно было описать то, что переплело мою и его жизни вместе? Судьба? Наверное, да! Просто кому-то наверху надоело смотреть на две одиноко слоняющиеся по миру души. Я лишь пожимала плечами. «Он мой друг!» И дедушка согласился! Согласился встретиться с моим Актером.
Я сама распахнула обшарпанную дверь и, не разуваясь, кинулась в комнату. Яркие солнечные лучи играли на загорелой груди, едва прикрытой одеялом. Брови сдвинуты над плотно закрытыми глазами, пересохшие губы, что шепчут во сне. Я невольно улыбнулась. Сила и мужество соседствовало в представшей передо мной картине с нежностью и беззащитностью. Я присела рядом и едва ощутимо провела пальчиком по его губам. Глаза вмиг распахнулись, и я тут же зажглась в синем пламени.
-Здравствуй, Ангел! – Поддавшись порыву, я наклонилась вперед и коснулась своими губами его губ. Он мгновение провел в оцепенении, потом подхватил меня, усаживая на свои колени. Поцелуй становился глубже. Я тонула в жарком море его объятий. Он резко отстранился, отводя глаза в сторону. – Прости… - За что? За что он извиняется?!
-По роману моего деда собираются снимать фильм…На главную роль хотят взять тебя. – Бесцветно прошептала я, отойдя к окну. Подняла руку и коснулась губ, все еще горящих от его прикосновений. Обидно. Он подлетел ко мне, сгреб в охапку и принялся кружить по комнате. Я смеялась.
Его приняли! Моего Актера! Его глаза вновь жили. А я была счастлива! Дедушка очень хвалил его. Сказал, что такими бывают настоящие мужчины. И я это знала, наверное, с самого первого дня. Чувствовала. Чувствовала его.
Коробка зефира и бутылка красного вина. Руки горели в предвкушении встречи с ним, сжимая яркий салатовый пакет. Улыбка не сходила с моего лица. Я словно на яву видела его лучистые глаза и ласковую улыбку на уставшем, загорелом лице. Сегодня даже его дверной замок звучал по-другому. Режущая слух трель превратилась в милую мелодию. Он распахнул дверь, тут же заполнив собой весь дверной проем. Яркие глаза были поддернуты пеленой, сквозь которую пробивался нехороший блеск. На лице блуждала хищная полуухмылка.
-Привет, малышка! – Я поморщилась. Такой пошлостью отдавало его приветствие.
-Я знаю, что тебя приняли. И…Вот! – Он дернул за мою протянутую с пакетом руку и втащил меня в квартиру. Я втянула носом воздух. Пил. Опять. Я не успела опомниться, как пакет полетел на пол. На ковер посыпались зефиренки, кусочки детства, будто розовые облачка. Он толкнул меня к стенке, отчего я наступила на одно из «облачек» и навалился на меня всем телом.
-Как тебя зовут? – Горячий шепот обжег кожу лица. Требовательные губы накрыли мой рот. Я полетела. Легкий запах мужского парфюма вперемешку с табаком и алкоголем, кружили голову. Его теплые, большие ладони скользили по моему телу, разжигая какие-то доселе неведомые мне чувства.
-Лена! – Вместо ответа получился стон, вскрик, выдох. Он улыбнулся.
Все произошло так быстро и так сказочно одновременно. Нежность, страсть, желание…Любовь?! Все сосредоточилась сейчас здесь, на диване, в квартире моего Актера. МОЕГО МУЖЧИНЫ! Я опустила голову ему на грудь, тяжело дыша. Говорить не хотелось. Только быть рядом, ощущать тепло его рук. Неожиданно он отстранился, приподнялся на локте и заглянул мне в глаза. Потом как-то «по – свойски» похлопал меня ладонью чуть пониже спины.
-Спасибо за фильм! – Опустив голову на подушку, прикрыл глаза и через несколько минут и вовсе отвернулся. Я сглотнула подкативший комок слез. Благодарность. Самая красивая и дорогая для меня ночь, была банальной благодарностью за фильм. Дура…дура, это я! Молча поднявшись, я собрала раскиданные по квартире вещи и, одевшись, вышла в подъезд. В этот раз никто не пошел за мной. Ему больше было не нужно. Я была не нужна…Возможно, даже никогда.
-Прощай, Актер! – Я обернулась на обшарпанную дверь, чувствуя обжигающие дорожки слез на щеках.
Глава 8. Помутнение
Знаменитый…Я стану знаменитым! Наконец-то…
Глава 9. Чужие роли
«Раньше у нас было время, теперь у нас есть дела
Доказывать, что сильный жрет слабых, доказывать,
Что сажа бела.
Мы все потеряли что-то на этой безумной войне.
Кстати, где твои крылья, которые нравились мне?»
Моя жизнь? Да ничего не изменилось. Она словно весенний ручей продолжала течь, унося с собой остатки мечты. Петь в это время стало совсем невыносимо. Каждое слово рвало душу. Анька будто чувствовала меня, описывая в своих стихах мою боль. Но то, что о чем я хотела кричать, никто так и не сказал за меня. Наверное, поэтому в моих руках снова появился клочок бумаги, исписанный неровными строчками погрызенного карандаша.
«Сегодня мы опавшие листья.
Сегодня мы огни побережья.
Ито, что завтра может присниться,
Уже не повторится, как прежде»
Я видела его каждый день: фильм, интервью, трансляции гламурных тусовок. А когда не видела, слышала про него от деда. Он хвалил его, а я лишь скрещивала руки на груди, чтобы не было слышно, как бешено колотится мое сердце, и растерянно улыбалась, отводя глаза. Он был счастлив…Глаза светились. Его окружали шикарные женщины. Папарацци давно окрестили его «секс-символом». В интернете он не сходил с первых полос новостей.
А вот я потухала…Нет, не плакала. Просто не было слез. Просто больше молчала, думая над чем-то, даже самой непонятным. Мне теперь и мечтать-то было не о чем. Вот так вот, ни мишки, ни мечты, ни любви…Сама не знаю, как я сдала выпускные экзамены. Как-то на автомате. Пришла, написала - хорошо.
Я все чаще сидела в темноте. Просто так мне было легче. Темнота внутри, темнота снаружи. Солнце стало каким-то странным напоминанием о счастье. О счастье, которого у меня нет. Дедушка переживал… Каждый раз распахивал шторы, взволнованно наблюдая, как я морщусь от света. А я молчала и лишь перебирала струны на гитаре.
А за окном горело лето. Горело вместе с моим сердцем и слишком дорогими воспоминаниями. Девчонки бегали по магазинам, для них выпускной был таким важным событием. Шагом в новую жизнь. А я не хотела идти, не хотела вперед…Лишь бы назад, обратно к нему! Игорь приходил каждый день, садился рядом и обнимал. Молча, представляете? Как будто хотел забрать хоть капельку всей моей боли…Как я когда-то…
В эти редкие моменты я улыбалась. Потому что по телу разливалось тепло, будто рядом снова был тот, кто сейчас так нужен. Я просто закрывала глаза и вспоминала: « Прости… - Почему так? -Я расскажу, если хочешь! Только приди! - Приду! - Привет! -Привет, Актер! -Зачем? -Прости меня, маленькая! Я не могу! Я не достоин! Брось меня! Я никто! Я не смог! – Ну, что же ты, малыш! Не плачь, прошу тебя!- Здравствуй, Ангел! – Прости… -По роману моего деда собираются снимать фильм…На главную роль хотят взять тебя. -Привет, малышка! -Я знаю, что тебя приняли. И…Вот! - Как тебя зовут? -Лена! -Спасибо за фильм! -Прощай, Актер!» Улыбка тухла и вместе с Гуцулом уходила частичка тепла.
На выпускной я шла, словно на голгофу. Утром дедушка показал фотографии с его любимым актером. Я тихонько стащила одну и сейчас прижимала к груди под платьем. Счастливые улыбки, поздравления и искрящиеся глаза резали сердце. Лерка постоянно что-то щебетала, обнимая своего Стасика. Игорь поддерживал меня под руку, поправляя легкую куртку, сползающую с моих трясущихся плеч. Вся официальная часть, как в тумане. А потом началось самое страшное…
Мы должны были петь. Я стояла на сцене, крепко сжимая гитару. Столько глаз сейчас смотрела на меня. И все улыбались…Все, кроме меня. Я стала лишней, лишней в счастье этого мира. Словно кто-то вычеркнул меня из этой жизни. Стер, как карандашный рисунок. Голос дрожал:
«Ни вчера, ни сейчас, и не завтра, знаешь…
Я уйду! Оставлю мир для тебя…
И словно мылом вымою любовь свою…» - Вот такой финал написан на моей судьбе. Вот так я смогу вернуться к себе самой.
Встав на парапет, я глубоко вздохнула, и развела руки в сторону. Сильный ветер пронизывал до костей, мешая держать равновесие. Я улыбнулась и поцеловала снимок. Вот и все. Последний шаг. Я еще раз взглянула на лучистые глаза с фото и прошептала:
-Я люблю тебя…Лети… - Занесла ногу и услышала «гром».
-Стой! Я прошу тебя!!!
Глава 10. И ты узнаешь…Я люблю тебя!
Какой же я идиот! Слава, деньги, блеск…Все теперь было у меня. Она подарила мне все. Она подарила мне жизнь. Но забрала надежду на счастье. Когда она ушла, тогда пропал смысл жить мне. Она снова уносила с собой солнце. А я был ослеплен! Ослеплен собственной глупостью. Только я не понимал этого. Я понял это лишь сегодня…Проснулся и почувствовала, как адская боль разбивает сердце. Мне было холодно, слишком холодно без нее. А каждая радость, словно в зеркальном отражении превращалась в боль.
Сегодня ее выпускной. Зачем я шел туда? Я сам не знал. Просто еще раз увидеть ее свет…Но не увидел.
«Ни вчера, ни сейчас, и не завтра, знаешь…
Я уйду! Оставлю мир для тебя…
И словно мылом вымою любовь свою…» - Потухшие, безжизненные глаза, сутулые плечи и опущенные уголки губ. И изумрудинки слез, бегущие по щекам. Она допела и ушла, обводя всех каким-то странным взглядом. Словно прощалась…Сердце екнуло в груди. Я со всех ног рванулся за ней, но ее не было нигде.
Парапет на крыше двенадцатиэтажного дома. Одинокая фигура, продуваемая всеми ветрами. Тонкая ручка, сжимающая какой-то снимок. И тихий шепот в темноте:
-Я люблю тебя…Лети… - Я рванулся вперед, разрывая болезненную тишину своим криком.
-Стой! Я прошу тебя!!! – Я стянул ее с парапета, прижимая к себе. Словно птица, она забилась в моих руках, глотая потоки слез.
-Я прошу тебя, отпусти! Не надо! Пожалуйста! Я не могу больше…Витя-я… - Я крепче прижал к себе свое солнце, чувствуя как затихает ее истерика. И лишь шептал ей на ухо:
-Люблю, люблю, люблю…Прости меня! – Развернув ее к себе лицом, я упал на колени и стал покрывать поцелуями живот под тоненьким платьем.
-Не надо, прошу тебя…Не надо… - Уже совсем тихо шептала она, дрожащими руками сжимая мои плечи.
-Прости меня, я не могу без тебя…Прости… - Я склонил голову, выпуская ее из объятий. Я дал ей свободу. – Я люблю тебя…Лети…- Она ахнула и распахнула глаза. Я зажмурился. И тут мир перевернулся для меня. Она опустилась на колени, подняла ладошками мое лицо и шепнула в самые губы.
-Я люблю тебя, Актер…Мой…Актер…